ПОИСК
24.07.2003
Наталия Булгакова
Коррупция в вузах - отражение состояния нашего общества
- Владимир Михайлович, в последнее время на адрес редакции пришло сразу несколько тревожных обращений на одну и ту же тему. Людей волнует, что качество образования в России падает. Вот, например, один из вопросов к вам: как вы планируете снять противоречие между финансовым интересом вузов в увеличении количества платных студентов и низким качеством подготовки последних?
Это очень серьезная проблема - качество как приема в вузы, так и непосредственно процесса обучения. В последние годы мне на сайт часто обращаются преподаватели вузов с жалобами. Пишут, что их теперь вынуждают вместо двоек ставить студентам тройки, чтобы не отчислять. Как раз недавно я проводил совещание по поводу платного приема на одном из факультетов РУДН. Участвовал в нем и декан, и заведующие кафедрами. Я сказал, что если сейчас уступим, примем по сниженным требованиям внебюджетников, то и дальше будем испытывать давление и со стороны родителей тех, кто поступил, и со стороны других преподавателей, заинтересованных в том, чтобы внебюджетник сдавал все сессии. Как высказалась одна мама: мы же заплатили деньги, мы же не думали, что тут еще и учиться надо так же серьезно, как и бюджетным студентам, выполнять все требования вуза. В связи с качеством приема возникает еще один вопрос. Многие предлагают: давайте принимать в вузы всех, кто хочет учиться, как это якобы делается на Западе. Потом тех, кто не может учиться, отчислим. Но почему бы не посмотреть на Запад и по другому поводу? Ни в одной стране мира нет облегченного поступления в вузы для тех, кто готов платить за свое обучение. Например, во французские и немецкие университеты - не в Fachhochschule, технические вузы Германии, не в Глас-Эколь и Эколь-нормаль во Франции, а в университеты этих стран поступают по результатам выпускных экзаменов в школе. Но от числа поступивших в первый класс полную среднюю 13-летнюю школу оканчивает только процентов 30-40. А абсолютное большинство детей, две трети, уходят после восьмого-девятого класса, в другие учреждения профессионального образования. И бакалавр во Франции (выпускник 13-летней школы), действительно достоин того, чтобы учиться в вузе.
Более того, во Франции из детей, поступивших после 9-го класса в 13-летнюю школу, процентов 15-20 не получают диплом бакалавра, потому что не могут сдать выпускной экзамен. У нас же выпускные школьные экзамены сдают все. Это, во-первых. А во-вторых, принимать в вузы всех желающих выпускников школ - значит, совершенно не учитывать, способен ли человек учиться в высшей школе или нет.
Мы построили систему платного образования, которая зависит не от способностей человека к обучению, а лишь от того, есть ли у него несколько тысяч долларов в год или нет. Во всех странах мира, не только развитых, это вызывает серьезные сомнения в качестве нашего диплома. Например, Индия отказалась признавать дипломы чуть ли не половины медицинских университетов страны. Я уж не говорю о признании наших медицинских дипломов в Германии или во Франции - об этом вообще речь не идет. Поэтому на самом деле это серьезнейшая проблема - обеспечение качества подготовки студентов, поступивших на платное отделение.
Здесь мы видим два пути. Первый - продумать механизм приема на платной основе, который учитывал бы не только платежеспособность абитуриента, но и его знания и способности. Сейчас, когда каждая школа сама ставит оценки на экзаменах, и пятерки, полученные в двух разных школах, это, как говорится, две большие разницы, ориентироваться на школьные оценки нельзя. Значит, нужны вступительные испытания. А на приемных экзаменах как часто рассуждают? Если студент платный - троечку можно поставить. Вот эта система, при которой сам вуз может слукавить, лишь бы принять внебюджетного студента, как раз и приводит к некачественному набору. Решение известно и нашими коллегами по СНГ в ряде стран уже используется - это единый государственный экзамен. В Армении, например, он действует почти 10 лет. Только если набираешь не менее 40 процентов от возможного количества баллов на ЕГЭ, имеешь право претендовать на поступление в высшее учебное заведение. У нас будут свои условия: тот, кто, условно говоря, наберет более 70 процентов баллов, будет учиться в вузе бесплатно, кто от 40 до 70 - должен софинансировать свое образование. Размер доплаты зависит от количества баллов, которых не хватает до проходного на ЕГЭ. Кто-то 10 процентов стоимости будет платить, кто-то - 50. Главное - в вуз не попадет тот, кто не способен учиться дальше.
Недавно я получил информацию, которую обнаружили в Интернете. Предлагается легально поступить в целый ряд аккредитованных частных вузов, которые даже вступительные экзамены не проводят. Проходишь собеседование, платишь деньги - и тебя принимают. В аккредитованный вуз! Со всеми его преимуществами - в частности, с освобождением от армии. Так что мы и для негосударственных вузов должны ввести правило: если хотят иметь государственную аккредитацию, то должны принимать людей со школьным образованием такого уровня, который позволяет им продолжить обучение. Сайты с подобными предложениями от негосударственных вузов свидетельствуют о том, что по борьбе с коррупцией на вступительных экзаменах отдельных мер не достаточно. Нужно системное решение. В частности, на основе ЕГЭ.
- У вас на сайте есть обращение к студентам с призывом писать о случаях коррупции в вузах. Активно ли откликнулись на него студенты?
Действительно, в феврале этого года на сайте http://www.philippov.ru/ появилось предложение сообщать в министерство обо всех противоправных действиях в системе образования.
Вот у меня в руках два письма, которые поступили совсем недавно. Человек сообщает, что окончил Московскую специальную среднюю школу милиции. Милиции! Он пишет: “Мне сказали: просто так сюда не поступают, сам понимаешь. И действительно, мне пришлось заплатить за поступление три тысячи долларов. После поступления я понял, что в этом учебном заведении нет ни одного человека, который бы поступал своими силами. И это никем не скрывалось. Два варианта: либо заплатить от 2 до 7,5 тысячи долларов, либо по блату”. И это, подчеркиваю, школа милиции. А мы говорим про обычные учебные заведения. Этому человеку ничего не надо лично для себя, он уже не учится, а работает. Но спрашивает, есть ли какая-либо возможность предотвратить взятки при поступлении? Этому письму можно вполне верить. Человек не просит проверить факты, кого-то наказать. Он просит продумать систему, при которой подобное станет невозможным.
Я получил и другое письмо. Судя по всему, от очень способного человека. Живет он на периферии, студент, учится и работает, участвует в олимпиадах. Назвал свое имя и фамилию. Так вот, он пишет: “Не секрет, что сегодня даже для того, чтобы поступить в университет на государственной основе, необходимы деньги. Давно всем известно, что в вузах нашего региона существует коррупция, хотя они пытаются скрывать это от чиновников. И особенно от таких, как вы”. И так далее. “Сейчас, чтобы стать студентом, надо иметь или хорошие деньги, или хорошие связи.”
И таких писем я получаю много.
Это все касается поступления в вуз. В то же время актуален вопрос и о качестве дальнейшего в нем обучения. Ведь идея Болонского процесса, в основном, базируется на двух моментах. Первое - взаимное признание не только дипломов, но и отдельных прослушанных курсов всех стран-участниц. А оно возможно лишь при втором условии: все эти университеты договорятся между собой, признают, что каждый из них дает действительно качественное образование. Без согласия о том, что российские и европейские университеты имеют единые системы контроля качества учебного процесса, вступление в Болонский процесс невозможно. Поэтому мы сейчас должны, с одной стороны, принимать общероссийские меры - создавать государственную аттестационную службу, систему контроля качества. Это аттестация, аккредитация. Вместе с тем внутреннюю систему контроля качества мы также обязательно должны создать в каждом вузе.
В принципе, контролирует качество, как правило, потребитель. Студент. Поэтому этот контроль должен быть очень сильно завязан со студенческими комитетами. При них будут создаваться специальные структуры. И примеры уже есть.
Однако надо иметь в виду, что вузы у нас достаточно автономны. И мы можем им только давать рекомендации - что мы и делали, и будем делать. Рекомендовать определенные варианты структур, способных контролировать качество образования в учебном заведении. Еще раз подчеркну, что без активного привлечения сюда студентов эта работа безнадежна. Практически бессмысленно предлагать преподавателям: “организуйте контроль сами за собой”.
Говоря о потребителях, мы имеем в виду, в первую очередь, студентов, потому что у них больше информации о том, что происходит внутри вузов. Но, наверное, это еще и какие-то внешние силы. В контроле качества могут участвовать работодатели, образовательное сообщество региона, которое, в целом, тоже знает, кто есть кто, владеет информацией о качестве учебного процесса в вузах своего города или края.
Итак, помимо механизма на основе ЕГЭ, контролирующего качество “на входе” в вуз, конечно же, надо разработать механизмы контроля качества и в течение всего периода обучения, и на выходе. Имеются в виду госэкзамены и защита дипломных работ. К сожалению, в вузе, как и в школе, у нас бытует мнение, что если человек дошел до выпускного класса (курса), то двойку получить уже не может. Ведь все оканчивают школу - в крайнем случае, с троечкой в аттестате. Натягиваем. То же самое происходит в вузе: студент проучился 5-6 лет, как же ему на госэкзамене или на защите поставить двойку?
А ведь это совершенно нормальное явление для многих стран мира! Правда, там во многих университетах некоторые старшекурсники, заранее оценив свои силы и не желая получать двойку, сами не выходят на защиту. И таких набирается процентов десять.
Мы в РУДН всегда следили за качеством обучения в течение всего семестра. И все же я в какой-то мере внутренне гордился тем, что в последние годы на госэкзамене на медицинском факультет РУДН мы ставили двойки студентам-иностранцам, проучившимся 7-8 лет. Каждый год таких было 5-8 человек из разных стран мира. В процентном отношении, конечно, немного, - заканчивает-то, как правило, человек двести - и все-таки… Тем самым мы показывали студентам, что до последнего момента ничего не гарантировано, и к госэкзаменам надо хорошо готовиться. То, что вы проучились в университете семь лет, не означает, что вам автоматом поставят положительную отметку. То же и на некоторых других факультетах сделали, например, на инженерном. Ведь люди, окончив РУДН, попадают в десятки стран мира. И если такой горе-студент вернется на Родину с дипломом российского университета, то никто уже оттуда не поедет поступать в страну, дискредитированную таким примером.
То же самое актуально в связи со вступлением России в Болонский процесс. Если какой-то вуз допустит халтуру, то пятно падет и на всю страну в целом и очень негативно скажется на самом университете. Когда нам пишут, что защита диплома прошла с нарушениями, это может означать разное. С одной стороны, надо обязательно повысить требовательность к выпускникам. Мы, казалось, создали механизм для этого: у нас 50 процентов членов ГАКа должны быть люди не из данного вуза. Однако приглашают знакомых - тех, кто хорошо относится к этому вузу или даже в нем преподает по совместительству. Поэтому это не работает. Мы вместе должны думать, что делать.
Особенно этот механизм “тормозит” при защите дипломных работ. Человек уверенно докладывает, бойко отвечает на вопросы - но, принимая во внимание современные информационные технологии, не всегда известно, сам ли он написал эту работу, или нашел в Интернете, или помогли другие, и так далее. Очень трудно на защите проверить, самостоятельно ли человек трудился. Здесь, конечно, мы доверяем предзащитам на кафедрах, а сами защиты, собственно, превращаются в некие торжественные акты. Что тоже не очень правильно. Защиты должны быть серьезным экзаменом для человека. Поэтому не случайно мы по всем специальностям одновременно с защитой дипломных работ ввели государственный экзамен. Он комплексный. Выпускник вуза должен показать свои знания по всем предметам, которые изучал в течение 5-6 лет, проведенных в вузе. Но экзамен этот тоже надо строить очень конструктивно. Не должны проверять знания те же самые преподаватели, которые учили. Во всех других системах - в строительстве, в слесарном деле, в сборке космических аппаратов и т.п. - везде качество результата проверяют не сами исполнители. Но есть и другая сторона вопроса. Мы получаем обращения из вузов о предвзятости по отношению к студентам. Конечно, вузы должны здесь продемонстрировать свой демократизм. Существует механизм апелляции - для студентов, для преподавателей… В вузе обязательно должна существовать возможность подать апелляцию. И все должны знать, что в случае нарушения есть тот самый независимый третейский суд, который рассудит. Иначе, как правило, апелляция поступает опять на ту же кафедру, к которой студент фактически имеет претензии.
- А если обратная ситуация: руководитель работы не допускает к защите. Но кто-то “поддерживает” этого студента, и поэтому он, тем не менее, защищается?
Формальный ответ: надо апеллировать на более высокий уровень. Не формальный: подобная ситуация суть отражение состояния нашего общества, в том числе и внутри каждого университета: отсутствуют демократические механизмы. А формально надо апеллировать на ступеньку выше. К декану факультета. К проректору по учебной работе. К ректору. Там не помогает - надо выходить на нас, мы будем разбираться. Вплоть до того, что человек имеет право защищать свои интересы в суде. Но тогда уже сам факт, что кто-то в вузе неправильно поступил, не прибавит этому вузу славы. Пойдет молва, что с таким-то учебным заведением судятся и что с ним лучше дела не иметь. Пока до этого не дошло, в интересах вуза самому решить такие вопросы, создав объективную, демократическую систему управления качеством образования.
Статьи о школе, экзаменах.
Высшее образование в РФ
